Вспоминаем тех, кто сражался за Родину, наших старших коллег, преподавателей и студентов-фронтовиков*.
В ноябре 1962 г. на кафедре физики Ижевского механического института появился новый ассистент — Виктор Михайлович Мартынов. Фронтовик, выпускник 1950 г. физмата Удмуртского пединститута, с 12-летним опытом школьного учителя физики и математики.
Витя Мартынов родился 8 ноября 1923 г. в городе Сарапуле в семье служащих. Городок на Каме —это удмуртский юг, наш «приморский городок», очарование которого и приезжим видно, а местным — тем более. Любил, как все сарапульские мальчишки, рыбачить, сколько раз переплывал Каму-речку, бегал с друзьями по улочкам, где купеческие прихотливые домики чередуются с деревянными, но с такими нарядными наличниками, что- ахнешь! Любимая школа — одна из самых старейших школ всего края, 1860 года, в чудесном краснокирпичном доме знаменитого архитектора И.А. Чарушина. Там хорошо учили — воспитали и Героев Советского Союза, и академиков, министров и адмиралов.
Впервые Виктор простился с родным городом в марте 1942 г. В военкомат он явился уже в первые дни войны, мечтал стать летчиком или танкистом, но близорукого старшеклассника отправили домой. Повестка из Сарапульского ОРВК пришла следующей весной; оканчивать десятый класс было уже некогда, нужно было защищать Родину.
Шесть месяцев — на станции Всполье в Ярославском пулеметно-минометном училище. А в сентябре 1942 г. весь выпуск младших лейтенантов был отправлен на передовую: на Волге решалась судьба страны. «Война — сплошное горе и боль. Да и в очках, много не навоюешь», — так потом говорил Виктор Михайлович. В оборонительных боях за Сталинград он поучаствовать не успел — был госпитализирован из-за тяжелого воспаления легких, а после госпиталя получил назначение в 399-ю дивизию, выведенную из-под Сталинграда. Воевал на Юго-Западном фронте, был командиром 50-миллиметрового миномета.
В феврале 1943 г. в оккупированной немцами Орловской области развернулись тяжелые, кровопролитные бои. На этом участке фронта советские войска оттягивали на себя силы противника- стратегическая наступательная операция «Кутузов» в этих местах, которая также вошла в историю как часть Курской битвы, начнется только в июле..
Два последних боя Виктору Михайловичу запомнились особо. В первом из-за потерянной связи ему пришлось по-пластунски проползти 200 метров через линию фронта, чтобы передать приказ лыжному батальону. Во втором — погиб весь его батальон, выставленный против немецких танков, а контуженный младший лейтенант Мартынов попал в плен. Матери в далекий Сарапул пришла похоронка, в которой сообщалось место захоронения сына.
На протяжении всего 1943 г. военнопленного Мартынова перебрасывали из одного концентрационного лагеря в другой: с наступлением Красной Армии, советских военнопленных отправляли все дальше и дальше от линии фронта... Гомель, Каунас, наконец, лагерь № 326 — уже в самой Германии.
Шталаг-326 (VI К) Форелькруг, современное название Штукенброк, — это Северный Рейн, Вестфалия. В годы войны его называли «лагерь русских», один из самых страшных лагерей для военнопленных Красной Армии.
Шталаг был базовым и пересыльным лагерем, с лета 1941 г. до весны 1945 г. здесь перебывало более 500 000 военнопленных. А погибло — по самым скромным подсчётам более 65 тысяч человек, население целого города.
Весь лагерь находился за плотным двойным заграждением колючей проволоки в 3 метра высотой, дополнительно по всему периметру — колючая проволока в одну нитку, по внешнему заграждению — электрический ток. На каждом углу и в центре лагеря — сторожевые вышки с тяжёлыми пулемётами, направленными внутрь лагеря.
Так называемый «главный лагерь» был разделён на боксы: 18 боксов, по 9 на одной стороне лагерной улицы. Каждый бокс — это 3 барака, обнесённые колючей проволокой с прочными дверями, которые охранялись русскими и украинскими полицейскими. К каждому боксу прикреплены доносчики гестапо и полицаи.
Кроме общих боксов, была тюрьма — 28 камер 1,5×3,5 метра. Полы цементные, отопления нет, окно 25×35 см на высоте 1,7 метра, прикрытое козырьком — свет попадал только в верхнюю часть окна. В каждой камере — по 5-6 человек, на одну койку — 2 человека. Еще-штрафной бокс № 5 — за промедление в работе, непочтительный взгляд на конвоира-немца, и — без всяких причин... Бокс «СС» № 9 — еще одна «тюрьма в тюрьме», где бараки без нар...
Издевались над узниками всегда — при подъёме, при выдаче пищи, при обысках, при транспортировках, в бане, в лазарете, издевались даже над трупами. Работа по 12 и более часов, избиения до смерти и расстрелы, тренировки в стрельбе по живым людям, пытки, варварская муштра, голодный режим, травля собаками, подвешивание за ноги, привязывание колючей проволокой к дереву...- все это Штатлаг.
Западная Германия была американской зоной оккупации, и 2 апреля 1945 года, когда ещё шли последние бои, военнопленных Штатлага освободили американские войска. Группа подпольщиков — узников к тому времени взяла управление лагерем на себя — без особого сопротивления со стороны охранного персонала.
А 2 мая 1945 года бывшие узники на огромном кладбище в сосновом лесу недалеко от города Штукенброк ... открыли памятник своим погибшим товарищам — первый памятник советским солдатам, погибшим в фашистской неволе. На светлом обелиске по-русски, по-немецки и по-английски — выбиты слова: «Здесь покоятся русские солдаты, замученные в фашистском плену. Их 65.000. Вечная память товарищам! 1941-1945».
На территории бывшего Шталага-326 сейчас есть еще один памятник, о котором мало кто знает. Литой из чугуна цилиндр весом 65000 кг (по числу жертв), установленный без фундамента на грунт. Архитектор, придумавший его, сказал так: «Память об этом месте исчезнет, как только этот цилиндр скроется под землёй под собственным весом». Ежегодная усадка цилиндра — около сантиметра, значит, потребуется 300-350 лет.
Может быть, от неминуемой смерти в Штатлаге Виктора спасло только то, что в конце 1943 г. его отправили разнорабочим в фермерское хозяйство в 30 км от Бремена. Здесь не было колючей проволоки, рукой подать до Франции, и он решил бежать.
Помог советскому лейтенанту французский антифашист- передал ему карту, обсудил с ним детали побега. Но что-то случилось или кто-то на них донес, и к ним нагрянуло гестапо, француза арестовали. Он русского друга не выдал, Виктор успел сжечь карту до обыска, и его не тронули... Из плена Виктор Мартынов был освобожден 5 мая 1945 г. англо-американскими войсками.
Союзники направили бывшего военнопленного в переселенческий пункт, и там потянулись месяц за месяцем, а его все никак не передавали советской стороне. Мартынов не вытерпел — решил действовать сам. Самовольно залез в проезжавший грузовик и прибыл в зону оккупации Советского Союза. Документов с собой — никаких.
В те годы на вокзалах в честь выживших узников концлагерей не играли марши, их ордена и медали остались невручёнными, у многих и воинского звания-то не было — доброволец. Война присвоила одно звание: «пропал без вести», а Родина — единое звание «военнопленный». Выживших в плену ждали проверки, а то и эшелоны в лагеря.
«Особистам было известно больше, чем мне», — вспоминал Владимир Михайлович. В течение месяца шла эта спецпроверка. Но и здесь лейтенанту — повезло! В конце октября 1945 г. он получил документы и мобилизовался из армии. Нужно было жить дальше...
Виктор вернулся в Удмуртию, решил поступить на физическое отделение Ижевского пединститута. Правда, пришлось хлопотать о документах — он не успел доучиться в десятом классе, и аттестата о среднем образовании у него не было. Родная сарапульская школа № 15 своего ученика-ударника в беде не бросила: аттестат фронтовику выдали без выпускных экзаменов, даже несмотря на то, что во время войны школа получила статус ... женской.
Виктор поступил в Ижевске в пединститут. На первом курсе влюбился в однокурсницу Людмилу, с которой сидели за одной партой. В 1950 г. они поженились, вырастили двоих детей и прожили вместе 39 лет.
После окончания института молодая семья получила распределение в Богдановскую среднюю школу Свердловского района Оренбургской области, оказались там единственными учителями с высшим образованием. Через три года Мартыновы засобирались домой — мечтали вернуться в родную Удмуртию, в Сарапул. Правда, директор школы никак не хотел отпускать молодого специалиста, трудовую книжку вернул только по решению суда.
В Сарапуле Виктор Михайлович работал учителем физики в средней школе № 16. Предмет — любимая физика, ученики — любили... Но однажды его пригласили на должность ассистента кафедры физики молодого Ижевского механического института, и он согласился.
Виктор Михайлович рассказывал так: «... В это время мой рабочий день увеличился до двадцати часов в сутки: каждая лекция тщательно подготовлена, продумана, написана и выучена. Читать с листа мог позволить себе глава государства, но не преподаватель ИМИ!»
Через полгода он начал читать лекции, а в 1965 г. прошел по конкурсу на должность старшего преподавателя. В соавторстве с Г.Н. Сусловой подготовил и издал учебное пособие по курсу физики (раздел «Физика твердого тела»). С 1975 г. В.М. Мартынов — старший научный сотрудник лаборатории надежности кафедры «Детали машин и ПТМ», принимал участие в выполнении хоздоговорных работ, занимался темой диагностики подшипников бумагоделательных машин, стал автором научных статей, в личном деле — шесть благодарностей за научно-исследовательскую деятельность. Общий стаж работы в ИМИ — более 20 лет, до самой пенсии.
На фото: танки «Пантера» в районе Орла, 1943 г.; Шталаг-326 во время войны; фото для прессы, сделанное войсками США в день освобождения Шталага-326, 9 апреля 1945 г.;
* В рубрике используются материалы открытых источников, документы с сайтов gasur.ru и udmurt.ru., архива ИжГТУ имени М.Т. Калашникова и архива пресс-службы вуза. Танки под Орлом; фотографии Шталага−326 — из архива бывшего узника В. Ф. Хопёрского, одного из строителей памятника. В описании лагеря — материалы сайта Мирослава Хоперского, создателя «Книги Памяти» шталага-326 — VI-K Штукенброк; фотография освобождения лагеря — из коллекции Мемориала «Шталаг 326 (VI K) Зенне».
