Этот очерк — попытка собрать вместе разрозненные сведения, факты, данные архивов, воспоминания ветеранов и исследования наших краеведов, посвященные Ижевску военных лет и доступные в открытых источниках. Как это и бывает, история нашей альма-матер, ИМИ-ИжГТУ — лишь небольшая часть этой общей большой жизни и родного города, и всей страны.

В течение Великой Отечественной войны Удмуртия была в глубоком тылу, более, чем за тысячу километров от линии фронта. В Ижевске не шли бои, не гремели на его улицах взрывы и канонады ... И, кажется, странно звучат слова «Как воевал Ижевск...». Но это только на первый взгляд.

Военные годы в судьбе нашего города — как годовые кольца в стволе дерева: не видно их, но живут они, пока живет дерево. И проросли эти годы в мирные дни, в дни наши, и в будущие — тоже...

Первый день войны

В воскресенье 22 июня 41 года в 4 часа утра большинство ижевчан еще досматривали сны. Но чьи-то сыновья, братья, родственники и друзья — уже воевали: в армии к началу войны служило около 30 тысяч наших земляков.

Час спустя после начала войны, в 5 часов 15 минут ижевчанин Леонид Бутелин, командир звена 12-го истребительного авиаполка, сбив один самолет противника и израсходовав все патроны, уже таранил второй.... «Юнкерс-88» разнесло в пыль от своих же бомб, но погиб и Бутелин. Выпускник 24-й школы, увлекался авиамоделизмом еще в клубе юных техников.

Утром, в первый день войны в составе пограничных отрядов вступили в бой около 300 уроженцев Удмуртии. 200 из них в этот день погибли. С первого дня войны пятеро ижевчан сражались в Брестской крепости.

Директор машзавода (потом — замнаркома вооружения, генерал-майор инженерно-артиллерийской службы) В. Н. Новиков вспоминал, что 22-го с рассветом уехал на Юровской мыс: посидеть в долгожданный выходной с удочкой. Но из тумана на пруд вылетел катер с дежурным по заводу: «Владимир Николаевич! Война!»
А в мединституте утром 22-го в большой аудитории № 1 шла научная конференция. Собралась солидная публика, профессора и лучшие врачи-практики республики. Но в зал стремительно вошел ректор Н. Ф. Рупасов, вышел на сцену, прервал докладчика: «Товарищи! Началась война.....»

До полудня это воскресенье для многих еще оставалось безмятежным и счастливым. Кто-то пошел на пруд, кто-то в лес, кто-то покупал билеты в кино. Семейные повели детей в Госзверинец, который недавно открылся на углу улиц Советской и Ленина: не каждый день в Ижевске можно увидеть попугаев, обезьян, черного ягуара и слона!

Вечером, в 18.30 военкомат республики получил правительственную телеграмму о мобилизации: первыми призывались военнообязанные в возрасте от 23 до 36 лет. В Ижевске прошли митинги, в военкоматы пошли добровольцы...

В кинотеатре «Одеон» (потом — кинотеатр Дружба«) показывали фильм «Александр Невский».

Ижевск — воин

Удмуртия отдала фронту каждого четвёртого жителя — почти 400 тысяч своих сынов и дочерей, население семи(!) довоенных Ижевсков.

В Удмуртии было сформировано 13 стрелковых, 9 артиллерийских, 8 авиационных дивизий и 12 транспортных частей, 174-йотдельный истребительный противотанковый дивизион им. Комсомола Удмуртии, два партизанских отряда. Они участвовали в битвах под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге, в освобождении Украины, Белоруссии, Польши, Чехословакии, Венгрии.

Уже 26 июня 41-го на Западной Двине вступила в бой 98-я стрелковая дивизия (22 армия), сформированная в Ижевске. В июле дивизия оказалась в окружении. Из 11 тыс. личного состава вышло из окружения меньше 3 тысяч человек. Многие из них воевали потом в составе партизанских отрядов Белоруссии. Кстати, самым известным партизанским отрядом Великой Отечественной командовал тоже наш земляк, с 15 лет — ижевский строитель А.Н. Сабуров. За 30 месяцев в тылу врага он из группы в 15 человек создал партизанское соединение в 5 тысяч бойцов.

В парке Кирова, там, где сегодня студенты ИжГТУ бегают «Осенний кросс», в июне-июле 41-го проходила стрельбы и строевую подготовку знаменитая 313-я стрелковая дивизия, — следы ее учебных окопов и сейчас еще видны около «Зоопарка», там где бегают кроссы студенты ИжГТУ.

В 1941 году, с площади Пастухова (на углу улиц Советской и М. Горького) ижевчане проводили 313-ю стрелковую дивизию на фронт. Воевала дивизия там, где происходят события фильма «А зори здесь тихие», в Южной Карелии. Наши — с винтовками «Мосина», в небольшом количестве — пулемётами «Максим» и «Дегтярёв», пистолетов-пулемётов «Шпагина» и винтовками «СВТ». У финнов и немцев — миномёты, танки и тяжёлая артиллерия. Пятого сентября, когда 313-я прибыла на фронт, она состояла из 12 тысяч человек. Через 20 дней боёв осталось меньше 4 тысяч....

Дивизия заслужила звание Петрозаводской, первой прорвалась к Финляндии, встретила Победу на подступах к Берлину. Известно, что бойцы 313-й стрелковой оставили надпись на здании Рейхстага: «Мы из Ижевска».

В честь 313-ой Петрозаводской дважды краснознаменной орденов Суворова и Кутузова 2-й степени СД в парке Кирова на центральной аллее стоит бетонный обелиск «Карающий меч».

Первой военной весной из Ижевска на Брянский фронт отправился и753-й пушечно-артиллерийский полк. В полку воевали наши земляки 1896 — 1907 гг. рождения, многим из них шел уже пятый десяток. Полк особо отличился в боях за Берлин: именно наши артиллеристы первыми открыли огонь по его пригородам и рейхстагу. После взятия города полк удостоен наименования «Берлинский».

В августе 42 года комсомольцы Воткинского машзавода обратились к молодежи республики с призывом создать противотанковый артдивизион им. Комсомола Удмуртии, вооружить и обмундировать его на средства, собранные молодежью, изготовить для него сверх плана пушки.

174-й отдельный истребительный артдивизион им. Комсомола Удмуртии провожали из Ижевска. Бойцы артдивизиона освобождали г. Сталинград, Донбасс, г. Павлоград и Прагу, брали г. Ровно, Крейцбург и Берлин, форсировали Дон, Сан, Вислу, Одер. Артдивизион награжден орденом Красной Звезды, 90% личного состава — боевыми орденами, каждый — медалями. Двое бойцов артдивизиона после войны станут студентами Ижевского механического института...

Два партизанских отряда сформированных в Ижевске, воевали под Ленинградом. Самым молодым бойцам —по 17 лет. Так, партизанский отряд им. Комсомола Удмуртии воевал в составе 11-й Волховской партизанской бригады, участвовал в Ленинградско — Новгородской наступательной операции. В январе 44-го отряд потерял половину личного состава, после снятия блокады был расформирован...

В августе 1944 г. бойцы роты ст. лейтенанта Василия Петровича Зайцева, до войны — ижевского почтальона, первыми вышли на государственную границу СССР с Германией. В1941 г. В. П. Зайцев был участником знаменитого парада на Красной площади, а в 1944-ом отправил исторический рапорт Верховному Главнокомандующему И.Сталину: «Я рапортую Вам по службе и по душе: 17 августа в 7 часов 30 минут на мою долю выпала честь первым водрузить наше победоносное Красное знамя на Государственной границе социалистического Отечества... Мы знаем, что врага надо добить. Все, что от меня и от моих бойцов потребует борьба для полного сокрушения Германии, мы отдадим, не задумываясь» 16 октября В.П. Зайцев был тяжело ранен в бою за немецкий город Шервиндт, умер в госпитале. Именем героя названы улица и переулок в Ижевске

С первых дней шли на фронт и ижевские женщины. Уже 23 июня 50 медсестер подали в ижевский военкомат заявления о вступлении в армию. В первую же неделю войны город дал армии 24 сандружины....

В сентябре 42-го на фронт из Ижевска начали выезжать и бригады специалистов машзавода. Сначала — под Сталинград, помогали полкам истребительной авиации в замене пулеметов системы Шпитального на пулеметы более крупного калибра системы Березина. Потом поездки стали регулярными. Некоторые ижевские специалисты всю войну провели «на колесах», переезжая с одного фронта на другой.

С 43 года на фронт выезжали и артисты Удмуртской филармонии: за годы войны эти концертные бригады дали 450 концертов. Рассказывают, что ижевскую певицу Клавдию Гаврилову неизменно вызывали на «бис»: «Удмурточку, удмурточку! Пусть ещё споёт!». И она пела, пела сколько просили... Над её монистами на атласном зелёном платье бойцы подшучивали: «Гляди, сколько медалей заслужила!».

Более 145 тысяч человек, ушедших на фронт из Удмуртии, пали смертью храбрых. Около 40 тысяч человек до сих пор числятся, как без вести пропавшие. Из каждых двоих, уходивших тогда на фронт, возвращался только кто-то один.... И, в первую очередь, на фронт уходила молодежь, цвет и гордость страны, ее надежда и будущее. Они были удивительные, эти ребята...

В школе № 22 (теперь 22-й лицей) учился Володя Гуляев. Мечтал о небе, бегал заниматься в аэроклуб. В 1942-ом, в 19 лет призван Ижевским военкоматом в действующую армию. Летчик—штурмовик, 60 боевых вылетов. Писал письма в родную школу, учителям и ребятам, рассказывал им о войне...

В 1951 году закончил ВГИК, сыграл около 70 ролей, в том числе, эпизодические роли в знаменитых «Операции Ы» и в «Вечном зове».... А зрителям всей страны известен, как водитель Юра из фильма «Весна на Заречной улице» и милиционер Володя из «Бриллиантовой руки». Наш человек!

Семья медиков Роговых переехала в Ижевск еще до войны — в Удмуртию их пригласили из-за нехватки медицинских кадров. Володя Рогов учился в 24-й школе, ходил в драмкружок, играл главные роли в самодеятельных спектаклях, сам ставил спектакли, организовал в школе настоящий джазовый оркестр. В 1941-ом и после выпускного вечера вместе с другими мальчишками своего двора ушел добровольцем на фронт.

Вернулся живой, в 1950-ом году закончил ВГИК. Директор картин «Анна на шее» и «Иван Бровкин на целине», второй режиссер «Приключений желтого чемоданчика». Всесоюзную славу ижевчанину принес культовый фильм многих нескольких поколений, где он был главным режиссером: «Офицеры» с Василием Лановым в главной роли.

Необыкновенная ижевская красавица и отличница из «тридцатки» Лия Канторович. Люся, как звали ее в школе. В 1938-ом с отличием закончила школу, поступила в Москве сразу в два института: на литфакультет ИФЛИ (Институт истории, философии и литературы) и — в театральный. Днем — в одном вузе, вечером — в другом.

О красоте Лии и в столице ходили легенды ... Первая любовь поэта и барда Александра Галича: по его словам, «это было просто неземное существо со светлыми локонами и голубыми глазами». Одну из своих песен Галич посвятил ей...

Люся вышла замуж перед самой войной, а 22 июня они с мужем пришли в военкомат. Его сразу отправили на фронт, а Лию послали учиться на краткосрочные курсы медсестер.

Люся провоевала всего 13 дней, успела вынести с поля боя около 50 раненых. Погибла в августе 41го, под Смоленском: вместо убитого командира повела бойцов за собой в атаку. Посмертно ей присвоено звание Героя Советского Союза.

В первый год войны Гришка Двоеглазов из 25-й школы сбегал на фронт пять раз. Пять раз его возвращали, а на шестой — оставили в танковом полку. Потом мальчишка попал к разведчикам, ходил во вражеский тыл, собирая сведения о расположении немецких войск, повоевал в партизанском соединении знаменитого С.А. Ковпака. За четыре года войны на местности изучил географию своей страны и Европы, книги полюбил в московском госпитале, где полгода лечил тяжёлое ранение.
Так случилось, что сын полка лежал в одной палате с писателем Евгением Воробьёвым, которого навещали Александр Твардовский и Константин Симонов. Как-то Твардовский сказал Грише: «У меня есть стихотворение „Рассказ танкиста“, — знай, что оно и про тебя. Не буду писать посвящение, стихотворение уже опубликовано, но знай, это — и про тебя».
В 1945 году из Берлина 16-летнего бойца отправили в Москву с направлением в суворовское училище. В чемодане — два пистолета, третий — в нагрудном кармане, на груди — Орден Отечественной войны и медали «За боевые заслуги», «За взятие Берлина» и «За освобождение Праги»...
Медкомиссия признала Двоеглазова непригодным военной службы — сказались неоднократные контузии и ранения. Всю свою дальнейшую жизнь Григорий Прокопьевич носил в черепе один из осколков, плохо действовала правая рука из-за перебитого нерва. Вернулся в Ижевск, доучивался в школе, потом уехал в Одессу, плавал на дизель-электроходе, работал на заводе, переехал во Львов, стал известным фотокорреспондентом. «Был трудный бой. Всё нынче как спросонку...
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку...»(А. Твардовский)

Город — арсенал

Трудовой подвиг Ижевска, как арсенала воюющей страны просто не знает прецедентов в мировой истории. По словам наркома военных лет, Маршала Советского Союза Д.Ф. Устинова, который руководил эвакуацией оборонных предприятий и организацией производства вооружения СССР: «в те годы Ижевск был главнейшим арсеналом Родины. Именно здесь ковалось оружие нашей Великой Победы».

В годы войны ижевские заводы выпустили:
140 тысяч авиационных пулеметов и пушек;
83 тысячи станковых пулеметов. В Ижевске легендарный пулемет гражданской войны улучшили: к шестилитровому кожуху охлаждения приделали «финскую горловину», чтобы заполнять его не только водой, но даже снегом или льдом, первые в стране освоили внутреннее хромирование стволов. 90% всех фронтовых «Максимов»- из Ижевска.

1,5 миллиона пистолетов и револьверов;
133 тысячи противотанковых ружей. Панфиловцы подбившие у разъезда Дубосеково 18 танков врага, стреляли из ижевской техники.

Ижевск дал фронту более 11 миллионов единиц стрелкового оружия, в первый период войны наш город был вообще единственным в стране поставщиком винтовок. Уже в 1941 г завод «Ижмаш» ежесуточно отправлял на фронт по 10-12 тысяч винтовок Мосина. За всю войну- в 2 раза больше, чем вся Великобритания, и на 2 миллиона винтовок больше, чем дали все заводы Германии.

В 1942 г. приехал в Ижевск член ГКО К.Е.Ворошилов, который занимался тогда формированием новых воинских подразделений, попросил показать машзавод, сборку. А там — на двух конвейерах винтовки текли (ширина конвейерной ленты — около метра) буквально рекой. Ворошилов долго стоял, смотрел, потом спросил директора: «Товарищ Новиков, неужели винтовки могут выпускаться рекой?». Покачал головой, пошел в другие цеха. Но вечером неожиданно попросил вернуться еще раз в сборочный цех. Пришли — и опять река винтовок. Ворошилов сказал только одно слово: «Чудеса!»

Какой ценой работал этот Арсенал? Мобилизация неработающего населения и молодежи на заводы. Ускоренные курсы станочников для 14-леток, — 4 месяца и к станку. Большинство рабочих -пацаны и женщины. Работали по 12-14 часов в сутки, в две смены: с 8 утра до 8 вечера и с 8 вечера до 8 утра. Впрочем, важнее было выполнить задание, которое дал мастер, — только тогда можно было считать рабочий день законченным. Выходных и отпусков не было.

Работать нужно было стоя на ногах, в холодном и темном цехе, в дыму топившихся дровами печей, возле которых спали заводчане — не все могли уйти с завода на отдых в общежитие или домой, потому что у них не было подходящей одежды и обуви, а порой и сил. В укупурочной, например, винтовки вручную раскладывали в ящики молодые девчонки и женщины. Каждый ящик — около 150 кг, сами и грузили в вагоны. Коли были силы, делали на досках надписи: «Прими, боец, ижевскую винтовку!», «Мужики, бейте по фрицу метко!»

Продукты питания рабочим давали по карточкам — на крупу, жиры, изредка мясо. Хлеб — 700 граммов — можно было взять по желанию на один день вперед, но не больше. В обеденный перерыв, который длился час, в столовой давали на первое суп, на второе «горошницу» или «заваруху» — кашу из муки с ложкой постного масла. За хорошую работу мастер мог поощрить рабочего талоном на первое или второе блюдо. За провинность могли лишить хлеба — вырезать 100 граммов из карточки.

Только на машзаводе в самые тяжелые месяцы директор чуть не ежедневно издавал обширные приказы об отдаче под суд «дезертиров трудфронта». Приказ от 24 октября 1941 года: 105 нарушителей, а на следующий день еще 168. С 1942 го дезертирами занимался Военный трибунал 18-й запасной стрелковой бригады: только за ноябрь осудил 140, а за декабрь — 175 работников завода. Все получили от 5 до 8 лет тюремного заключения, причем многие отбывали срок прямо в цехе.

В городе разворачивались эвакуированные заводы, ставились производства, инженеры с колес налаживали выпуск оборонной продукции. Наш завод имени Ленина, например, — это Харьковский завод подъемно-транспортного оборудования, прорвавшийся к нам в тыл через бомбежки и заторы 24 октября 41-го. Начал выпускать пятитонные домкраты и водяные насосы к танковым моторам ...

Другому харьковскому производству отдали универмаг, на углу улиц Труда и К. Маркса. К ноябрьским праздникам для Челябинска отсюда отгрузили шарнирно-роликовые танковые цепи... Вдруг из Танкограда посыпались телеграммы: «Брак!» Как раз тогда Н. В. Воробьев, тот самый поофессор МВТУ им. Баумана, будущий первый доктор наук ИМИ и один из основателей «Механа», специалист по цепным передачам, создал при «универмаге» лабораторию с испытательным стендом.... С браком справились...

Кстати, мало кто знает, для тылового Ижевска всю войну была привычной оружейная канонада: на окраинах пристреливали пушки и пулеметы. Однажды созоровали молодые пушкари — мальчишки же, устроили настоящий салют в одном ритме из всех стволов. Бывало, пули даже рикошетили в город, как-то из авиапулемета «попали» в окно женской гимназии...

А было дело... и "деды помогали"...В октябре 41-го военная приёмка на новеньких винтовках системы Мосина, — только что — с заводского конвейера " Ижмаша«, — вдруг обнаружила... царские гербы!

Оказалось, что в 1918 году, когда мятежные ижевские оружейники, поднявшие восстание против большевиков, покидали завод, они попрятали в заводские подвалы разную «незавершенку» и оборудование: интересные приспособления, инструмент и очень много деталей к оружию... В 20-х гг. несколько тысяч ижевцев вернулись домой, устроились на завод, но о подвалах молчали: никто не хотел лишний раз упоминать о своём участии в восстании.

А в начале войны, когда ресурсов завода, чтобы вывести производство на объемы, необходимые фронту, не хватало, старики- заводчане «выдали» директору завода старые запасы.

Без лишней огласки детали к винтовкам достали, почистили, отполировали и пустили в дело. Царскую метку увидел военпред и пришел в ужас, умоляя сошлифовать с коробок клеймо с орлом... Начальство сумело ситуацию «разрулить», и в первый же год войны на этих «дедовских» комплектующих и получилось у «Ижмаша» выдавать сразу 10 тыс. винтовок в сутки... Потом, конечно, эти комплектующие закончились, и к лету 1942-го завод уже и без них выдавал 12 тыс. стволов в сутки, — на целую стрелковую дивизию...

«Главнокомандующим» ижевского военного производства, не знающим снисхождения и жалости, несомненно, был железный военный нарком Дмитрий Устинов. После войны ходила в Ижевске шутка про то, что наркому в его богатой, почти как у Брежнева, коллекции наград (одних орденов Ленина 11штук!) не хватает только медали «За взятие Ижевска»...

За значительный вклад жителей города в достижение Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов, обеспечение бесперебойного производства военной и гражданской продукции на промышленных предприятиях, проявленные при этом массовый трудовой героизм и самоотверженность г. Ижевску присвоено почетное звание Российской Федерации «Город трудовой доблести». Памятник «Оружейникам Удмуртии, героям трудового фронта Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.», который был открыт в нашем студгородке ИжГТУ в 2019 году — памятник всем, кто стоял во время войны у станка...В мае 2022 года Банк России выпустил в обращение памятную монету «Ижевск» из серии «Города трудовой доблести»: на монете расположено рельефное изображение фрагмента нашего памятника «Мальчикам у станка».

Город — дом

Первые составы с эвакуированными прибыли в Удмуртию уже в конце июня 41-го. Всего — 49 промышленных предприятий из Харькова, Тулы, Одессы, Мелитополя, Киева, организации и учебные заведения, пионерские лагеря и детские учреждения Москвы, Ленинграда, Калинина, Кировска, Могилева, Мурманской и Смоленской областей.

В Каракулино- польский детский дом, в Воткинске — дом-музей Чайковского из Клина, в Сарапуле- фонды Эрмитажа...

В Ижевск прибыли более десятка различных предприятий страны и свыше 10 тыс. рабочих и служащих. На вокзал прибывали поезда с оборудованием предприятий, их работниками и членами их семей, поезда с беженцами.

Пришли на ижевский вокзал несколько заводских составов из Белоруссии. Один эшелон — только с детьми-сиротами. Головные составы с вывозимым оборудованием и практически всеми родителями этих детей были уничтожены у них на глазах, вагоны с выжившими детьми подцепили и отправили по месту прежнего назначения. Все эти ребята прошли ФЗО, и вскоре работали на военных ижевских заводах.

В Ижевском доме младенца выхаживали малышей из прифронтовой полосы Брянской области. Их по пепелищам сожженных и разоренных деревень собирали партизаны, а потом самолетами вывозили на «Большую землю». Трижды малышам переливали кровь, кормили через два часа и сумели спасти малышей от гибели

В ноябре 1941, когда началось автомобильное движение по ледовой дороге через Ладогу, ижевчанами стали жители Выборгского, Ленинского, Московского районов Ленинграда.

А эшелоны с запада все шли и шли... В Ижевске расселяли эвакуированных («ковыренных», как говорили в удмуртских деревнях), в основном, на квартиры к местным жителям. Называются даже такие цифры: до войны в Ижевске было 60 тысяч населения, к 44-ому году стало — 360 тысяч.

Для огромного количества людей Удмуртия стала спасением, убежищем и домом. Были среди них и те, чьи имена потом будет знать вся страна... В Глазове жила маленькая девочка Римма Казакова, будущая поэтесса (песню на ее стихи «Ненаглядный мой» часто считают народной) и учился стрелять в пехотном училище поэт фронтового поколения Николай Старшинов ( и его узнают по одной " народной" строке: «Голуби целуются на крыше...»). С лета 1942 г. после ранения подо Ржевом и лечения в ижевском госпитале в пос. Ува работал директором школы выдающийся советский педагог В. А. Сухомлинский.

Долго жили среди ижевцев украинский писатель Н. Н. Ляшко и московский поэт Я. В. Годин, приятель В. Я. Брюсова и А. А. Блока. Заводские знали его под псевдонимом «Иван Тысячников» или «дядя Яша»- его фельетоны и эпиграммы в заводских многотиражках помогали не меньше, чем доппаек; а стихи для детей были очень популярны.

В Филармонии и Удмуртском театре играли московские, ленинградские и киевские артисты. С 1943 года, например, играли пьесу «Дорога Победы» — о знаменитой удмуртской дороге жизни — «Ижевск-Балезино», построенной почти нечеловеческими усилиями всей республики (авторы — московский писатель А.В. Карцев и А. Давуров — один из строителей дороги).

В Ижевске в эвакуации работал ленинградский живописец, график и театральный художник Всеволод Сулимо-Самойлов, ученик великого авангардиста П. Н. Филонова. В опустевших ижевских витринах и на страницах местных газет появлялись его скорбно торжественные изображения Родины-Матери, карикатуры на гитлеровскую свору, и картины подвигов советских людей...

На историко-филологическом факультете Удмуртского пединститута преподавал эвакуированный из Белоруссии академик В. Н. Перцев, а знаменитая Е. А. Миллиор читала античную историю. Москвич, фронтовик- доброволец, награжденный медалью «За оборону Москвы» и мобилизованный в Трудармию, оказался в Удмуртии и молодой историк Василий Евгеньевич Майер, будущий профессор УдГУ и ученый-медеевист с мировым именем.

В военные годы в Ижевске работал архитектор Наум Остерман (автор знаменитого «Дома нового быта» в Москве и Дома аспиранта и стажера МГУ). В Ижевске он разработал чертежи двухквартирного дома из искусственного глино-известкового камня, — такие строили в ноябре 41-го в районе 65 бараков для эвакуированных рабочих. Кстати, в начале войны в Ижевске, в районе 65 бараков и в Соцгороде появились ...настоящие чайханы, в рабочих столовых — блюда узбекской кухни, а на улицах — молодые мужчины в разноцветных азиатских халатах: в 41-ом в Ижевск были мобилизованы около тысячи рабочих из Узбекистана — погонщики скота, хлеборобы, сапожники, учителя и даже пожарные.

В 41-ом году 14-летним подростком оказалась в эвакуации в Ижевске и известная правозащитница Людмила Алексеева: «... в июле я последний раз видела папу, он не вернулся с фронта. В Ижевске...жили на голове друг у друга. Поверьте мне, люди не только не ссорились, чужие люди помогали друг другу как родные. Наверное, это инстинкт самосохранения, потому что если бы мы друг другу не помогали, мы бы все погибли. И голодно было. Работали на заготовке дров, а летом я пошла работать на торфозаготовки, на рабочую карточку: не 300 грамм хлеба, как иждивенец, а за 700 грамм хлеба.

С утра до вечера, по колено в воде. Потом пришлось уйти, потому что язвы на ногах начались от голода, а тут еще грязная вода. Я уверена, что именно впечатления, пережитые во время войны, определили всю мою остальную жизнь. Люди, которые это пережили..., эти люди заслужили, чтобы их уважали, чтобы к ним относились как к людям.. ... Я видела, какими они могут быть... ведь человек проверяется в испытании. И, как Маяковский писал: «... землю, с которой вместе мерз, вовек разлюбить нельзя».

Как известно, в становлении нашего ИМИ особую роль сыграла эвакуированная московская «Бауманка», ведущее высшее техническое училище страны, волею военной судьбы оказавшееся в Ижевске. Недаром наш знаменитый выпускник поэт и журналист Олег Никитич Хлебников написал в автобиографии для Русского пен-клуба «...я окончил Ижевский механический институт имени эвакуации во время войны МВТУ Баумана...».

Во второй половине октября 1941 г. основной состав профессоров, преподавателей и студентов училища, включая и новый набор на первый курс, отправились в Ижевск. Правда, война есть войн: эшелон училища в последний момент отдали Большому театру, и часть студентов отправились до Мурома пешком, а оттуда -поездом до места назначения. Предполагалось, что Бауманка расположится в пединституте (УдГУ), но новое, только что обжитое здание УГПИ заняло эвакуированное из Ленинграда артиллерийское училище (ЛКАТУ).

Учились первое время в помещении бывшего ремесленного училища. Не было классных досок, писали мелом на стенах и дверях, не хватало аудиторий, занятия проводились в коридорах и на лестницах. При этом студенты- бауманцы не только упорно учились, но и добровольно вместе с преподавателями работали по 12-13 часов в день на предприятиях Ижевска. Представить бытовые условия «ижевского периода» Бауманки можно по одному-единственному отрывку из письма секретаря комсомольской организации одного из факультетов: «У нас пять человек ходят совсем босые. А утром в поле лежит иней. Все эти ребята работают очень хорошо. Необходимо достать еще всем по паре лаптей».

Еще воспоминания, на этот раз ижевчанки Генриэтты Леонидовны Волоховой, канд. ист. наук, доцента, а в 70-80 гг. — декана факультета общественных наук и завкафедрой истории кафедры истории МГТУ им Баумана: «Мое детство прошло в Ижевске, где я родилась и жила до Победы . Город был небольшой, и я помню то здание, где разместился институт, тогдашний ММИ (с 1943г. — МВТУ)., а на улицах появились очень сосредоточенные и серьезные парни и девушки — студенты. Мы, школьники военных лет, хотя нам было по 14-15 лет, постоянно выполняли разные работы. Летом работали в колхозах, в течение года помогали в госпиталях, на вокзале — при разгрузке раненых. Я в 1944г. работала рабочей на заводе, который делал пулеметы (довоенный Мотозавод). На оборонных заводах Ижевска с нами работали и студенты-бауманцы. Иногда мы встречались с ними на разного рода работах и в городе, а в нашей школе и классе учились дети преподавателей...»

Среди баумановцев, которых военная судьба привела тогда в Ижевск — целое созвездие знаменитых имен

Так, в 41-ом году эвакуирован в Ижевск с родителями недавний выпускник школы Игорь Яковлевич Стечкин, студент оружейно-пулеметного отделения Тульского механического. На его фронт не взяли — с таким зрением не брали даже в войну. Пошел на ижевский машзавод шлифовальщиком, в Ижевске поступил в «Бауманку».

В 1941–1943 учился в ижевской «Бауманке» Юрий Львович Авербах, уже в 1944 году —мастер спорта по шахматам, затем чемпион СССР. Закончил вуз, работал в НИИ Минавиапромышленности, но выбрал шахматы. Председатель Шахматной федерации СССР, международный арбитр высочайшего класса, судья всех матчей на первенство мира. Один из руководителей Международной шахматной федерации (ФИДЕ), теоретик шахматной игры.

Крупников Константин Константинович — тоже студент ижевской Бауманки, сталинский стипендиат. Зимой 1941-го в лютые морозы с группой студентов демонтировал ижевский завод мотоциклов и налаживал производство вооружения.

После войны — один из четырех создателей проекта советской атомной бомбы. Стоял у истоков экспериментальной газодинамики для разработки специзделий, пионер-исследователь динамических свойств материалов.

Непобедимый Сергей Павлович оказался в ижевской эвакуации третьекурсником. После войны — человек под грифом «совершенно секретно», Генеральный конструктор ракетной военной техники, академик Российской академии ракетных и артиллерийских наук (РАРАН), Герой Соц. Труда, лауреат Ленинской и Госпремий СССР. Создатель противотанковых управляемых и переносных ракетных комплексов.

Один из преподавателей ижевской «Бауманки» — Исай Зейтман. Физик, замечательный педагог и выдающийся художник-импрессионист, которого некоторые искусствоведы называют «русским Клодом Монэ». Кстати, оптику советским космонавтам после войны преподавал именно он...

Наконец, среди ижевских студентов Бауманки и наши коллеги, наши фронтовики — Герман Иванович Суслов, в будущем — завкафедрой физики ИМИ, Борис Владимирович Саушкин — будущий декан М-факультета Ижевского механического института...

Ленинградское артиллерийское техническое училище прибыло в Ижевск 16 августа и расквартировалось во втором корпусе пединститута (УдГУ). До выбытия из Удмуртии в июле 1944 г. училище выпустило на фронт более 5 тыс. артиллерийских мастеров, присваивалось звание младшего техника-лейтенанта. Уходя на фронт один из последних выпусков училища посадил в Ижевске кленовую аллею на единственном ижевском бульваре Гоголя (до этого здесь проходила заводская узкоколейка и возили оружие с заводов — зигзагами с завода по Коммунаров, Советской, Гоголя, и — до Карлутской площади к Арсеналу). Пушка- памятник, которая сегодня стоит за кинотеатром «Дружба» — одна из учебных пушек училища, забытая во дворе УдГУ аж до 60-х гг. Курсанты ЛКАТУ (сегодня в составе Михайловской военной артиллерийской академии).

Старожилы подтвердят, что любимые строевые песни курсантов училища, которые они распевали, маршируя по городу, пел и весь Ижевск:

«В бой за Родину, в бой за Сталина!

Боевая честь нам дорога.

Кони сытые бьют копытами,

Встретим мы по-сталински врага.»

Или эта:

«Белоруссия родная,

Украина золотая.

Наше счастье молодое

Мы стальными штыками оградим...»

Добавим, что начальником команды ЛКАТУв Ижевске был будущий писатель Владимир Богомолов (Войтинский), автор культового произведения «В августе 44-го»; книги, которая выдержала 95 (!) изданий, и известного по одноименному фильму.

В августе 1944-го ЛКАТУ вернулось в Ленинград и в этом же году многие его «ижевские» курсанты были переведены на новую специализацию — инженеров-ракетчиков — это были самые первые советские ракетчики.
Ветеран войны, участник Сталинградской битвы И. А. Флейшер, преподаватель военной кафедры ИМИ — тоже выпускник ЛКАТУ. Его командир в училище — полковник Петр Григорьевич Катырев- первый заведующей этой кафедрой в ИМИ.

Были среди выпускников и будущие студенты ИМИ. Так, ижевчанин Леонид Васильевич Астраханцев закончил училище в1943 г. Воевал на Белорусом 1 и 2 фронтах. Награжден Орденом «Красной Звезды», медалями «За победу над Германией», «За освобождение Варшавы». Закончил вечернее отделение ИМИ, защитился на «отлично», специальность — «Математические и счетно-решающие приборы и устройства». Одессит, сын репрессированного офицера Марат Наумович Глазман, в 1941 году с детдомом попал в Прикамье. Закончил школу, в 1942 г. принят без экзаменов в МВТУ им. Баумана в Ижевске. Но баумановцев не призывали, и Марат с однокурсниками пошли в военкомат добровольцами....Их направили в артучилище, и 1сентября 1944-го вместо лекций младшие техники —лейтенанты уехали на 1 Белорусский фронт. Освобождал Варшаву, брал Берлин, награжден Орденом «Отечественная война II», медалями «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина». Служил в армии, работал на мехзаводе, учился в ИМИ... Получил диплом ИМИ 22 июня 1961 года.

Город- госпиталь

Из послевоенных воспоминаний еще одного выпускника ЛКАТУ, ленинградца Сергея Андреевича Соловьева: «...наше училище эвакуировали в Ижевск. В первое же увольнение мы с Вадькой Романовым пошли смотреть город.

Идем по одной из окраинных улиц, слышим крики. Поспешили туда. Трехэтажное каменное здание, вероятно, школа. Из него несутся вопли и стоны. Подошли поближе. А это госпиталь, переполненный раненными защитниками Отечества. От него по всей улице разносится страшный трупный запах, вой и крик изуродованных людей. Содрогнулись необстрелянные мальчики Вадим и Сережа: не ждет ли и нас такая же участь? Вадим с войны не вернулся....»

Называют разное количество эвакогоспиталей в Ижевске во время войны, но видимо, их было более 20-ти. Госпитали занимали городские учреждения, санатории и 16 ижевских школ: № 33- - Челюстно-лицевая специализация , № 27, 22 — Перелом бедер, 24- Нейрохирургия, 30- Грудная клетка, брюшная полость; № 28 — Ухо, горло, нос, глаза; 29, 32, 37 — Общехирургический... только на территории Первомайского района — 7 госпиталей

25 октября 41-го прибыли эвакуированные в г. Ижевск 3-й Московский мединститут, Московский стоматологический институт, институт экспериментальной эндокринологии, институт им. Сербского, институт психиатрии, Центральный институт коммунальной гигиены, институт им. Эрисмана. Каждый госпиталь консультировали один или два профессора. Сильны были и свои ижевские профессора, золотой научный фонд мединститута : С. А. Флеров — хирург, И. В. Гольдфарб (отец нашего профессора ИМИ-ИжГТУ В. И. Гольдфарба) — отоларинголог, А. Л. Лещинский — психиатр, главный хирург эвакогоспиталей завкафедрой оперативной хирургии мединститута С. И. Ворончихин.

Ижевские медики вообще работали как герои. Хирург Лапчинский из челюстно-лицевого госпиталя начал делать пластические операции, спасал молодых ребят от уродующих шрамов, Профессор Флеров лечебной гимнастикой и «шведским массажем» помогал восстановить конечности, военврач Булынина изобрела особые шины. Один только профессор Н. Ф. Рупасов, ректор мединститута провел в войну 2500 операций. Были среди них и уникальные: привезли однажды в 24-ю школу на Советской умирающего казаха, у которого осколок снаряда вырвал кусок черепа. Профессор кусочками ребра самого же бойца прикрыл отверстие, надрезал и натянул кожу на голове.... Боец ожил!

Когда санитарный поезд меченый сверху красными крестом, останавливался у перрона старого Ижевского вокзала, его уже ждали машины и трамваи. Был и сортировочный госпиталь — в школе № 25, но первая сортировка раненых начиналась уже в санитарном поезде в Агрызе. Прямо с вокзала раненых на носилках переносили в трамвайные вагоны и развозили по госпиталям. Самых тяжелых бережно, на соломке, тихим ходом больничных лошадок, доставляли в головной госпиталь — красно-кирпичные корпуса за арсеналом-ложевой.
Требовалось много гипса, не хватало перевязочного материала. По предложению одной медсестрички стали частично заменять бинты газетной бумагой, которая не снижала прочности твердой повязки. Очень помогал экономить марлю клеол — медицинский клей. Ижевский главхирург придумал делать его из сосновой живицы, которую в лесах собирали школьники.

Школы шефствовали над госпиталями, у каждого ученика — своя подшефная палата. Выступали в палатах с концертами, читали раненым книги и газеты, писали письма домой .

Девчонки-школьницы заканчивали 10-месячные курсы медсестер, и шли в госпитали работать — по 12- 14 часов, иногда сутками, перевязывали, ухаживали, таскали раненых, кололи дрова, и умерших на северном кладбище хоронили — тоже они .

По мере наступления наших войск раненых становилось меньше, эвакогоспитали в Удмуртии снимались и переезжали на запад ближе к линии фронта. Почти две трети раненых, лечившихся в Ижевске было возвращено действующей армии. По грубым подсчетам — было их не менее дюжины дивизий! И не зря ижевских медиков награждали боевыми орденами Красной Звезды. Солдат — инвалидов до дома — по всей стране развозили те же санитарочки ...

Город сжился со своими «болезными», с 1942 го ижевчане легко различали короткие, в 4 см. полоски золотистого-галуна над правым карманом раненых в кость или голову.. Если ранен полегче — - темно-красный галун.
В 44-ом году вышел из госпиталя выпускник 22-й ижевской школы Валентин Шумилов. Курсант Рижского пехотного училища, в 1941 дрался за Москву, в 18 лет в бою за село Михайловское, у Бородинского поля, был тяжело ранен — пуля в легком так и осталась на всю жизнь. Потом — Западный фронт, Брянское направление... И снова ранен, как он однажды обмолвился: «задело очередью немецкого автоматчика, выпущенной метров с тридцати».

Месяцы госпиталей, инвалидность, после войны- 9 пластических операций. Они же не сдавались, молодые этого военного поколения: закончил Одесский технологический институт, работал на машзаводе, строил город — десятки жилых домов и детских садов в самых разных районах Ижевска, Дворец Спорта... С 1955 года Валентин Афанасьевич работал ассистентом кафедры гидравлики и общей теплотехники ИМИ, потом — декан нового инженерно-строительного факультета, которого поныне с любовью вспоминают выпускники самых разных поколений.

Военные будни

Уже в июне 41-го важнейшие магистрали Ижевска патрулировали, охрана плотины была усилена, порядок впуска в литерные цеха ужесточен. На десятый день войны за безопасность цехов стали отвечать «пикеты самоохраны». В начале декабря распоряжением заместителя Совнаркома СССР Берии Л.П. Ижевск был отнесен к режимным городам 1-й категории. В десять дней город очистили от «подозрительных» для НКВД лиц.

Добавим, что из рассекреченных документов немецкой военной разведки «Абвера» (диверсионное подразделение «Абвер — вся Россия») следует, что в 1942–1943 гг. на территорию пограничья Удмуртии и Пермской области было десантировано минимум 4 диверсионные группы для поднятия восстания в лагерях военнопленных и спецпоселениях Трудармии. Только две эти группы вернулись обратно. Судьба остальных осталась неизвестна, видимо, с заданием они не справились.

Дисциплина, в годы войны, была не просто жесткая, а даже жестокая. За 20-минутное опоздание на работу 20 % вычитали из зарплаты в течение полугода. Если кто не выполнял сменное задание, всю бригаду оставляли на рабочих местах на 24 часа, а тех, кто должен был сменить их, направляли в сборочный цех. Свет вечером давали только заводам, в городе освещения не было.

24 июля был изменен порядок торговли хлебом в республике: все население прикреплено к спецмагазинам, 22 августа введена карточная система продажи населению хлеба, сахара и кондитерских изделий. Установлена дневная норма хлеба: рабочим и ИТР 1-й категории — 800 г., 2-й — 600 г.; служащим 1-й категории — 500 г., 2-й— 400 г.; иждивенцам и детям до 12 лет — 400 г.

С голодом боролись кто как. Пацаны хитроумными сетями ловили воробьев у мелькомбината и отваривали их в котелках на дальних пустырях. В первую же военную весну все городские пустыри перекопали под картошку. Заводам отвели по сотне гектаров, бауманцы и медики освоили в мае по 6 гектаров на огородные нужды. Подкармливал ижевцев и пруд: что ни год — двести центнеров рыбы.
Те, кто выполнял норму, мог получить квадратики серого картона с лиловыми печатями — талоны УДП («Усиленное дополнительное питание»). В декабре ввели еще «Личные книжки стахановцев Отечественной войны» — право на ежемесячный ремонт пары обуви и стирку пяти штук белья в заводской прачечной.

Заводские столовые предлагали щи и каши. Весной 1942 — го кулинарный трест столовых ввел новый вид киселя: отруби пшеничной муки смоченные сиропом из свеклы. Кстати, в военном Ижевске впервые появилось кафе-«американка» на Советской с невиданным прежде «методом самообслуживания»...

В августе вышло постановление Совнаркома УАССР о привлечении всех учащихся 7-10 классов к сельскохозяйственным работам. 1 октября 41-го, в соответствии с постановлением ГКО начали работать военно-учебные пункты (вупы): к учебе приступило 11 тыс. чел. За годы войны в «вупах» было подготовлено 66 тыс. автоматчиков, снайперов, минометчиков, истребителей танков, саперов — подрывников, пулеметчиков... При обкоме создана комиссия по сбору теплых вещей для Красной Армии: уже к 1 января 1942 г. в республике было собрано и изготовлено более 8 тыс. полушубков, 3,5 тыс. меховых жилетов, 27 тыс. пар валенок, 44 тыс. варежек, около 30 тыс. носков, чулок и др.

Пионеры, комсомольцы и учителя школы № 30первыми начали создавать тимуровские команды, а с1 сентября они были организованы почти при всех ижевских школах. Традиционными во время войны были в Ижевске пионерские парады ко дню Красной Армии. Принимал их начальник гарнизона, а командовал парадом начальник городского штаба пионеров в чине старшего сержанта. Перед кинотеатром «Колосс» маршировали до 4 тысяч ребят, закутанных в башлыки и шали. Поверх шалей у девочек белели косынки сандружинниц, а мальчишки несли деревянные винтовки, учебные гранаты или пулеметы.

В конце сентября 41-го года в Удмуртии началась организация лагерей военнопленных — в лесоучастках и лесопунктах Увинского района, Нылгинского района. Немцы работали на торфоразработок и заготовке дров для заводов

Еще из воспоминаний курсанта ЛКАТУ, Сергея Андреевича Соловьева:

«...второй год войны. В деревню Новый Игерман пробрался дезертир с фронта, вооруженный пистолетом. ... грабил людей, застрелил вернувшегося с войны инвалида, на председателя колхоза, пожилую женщину, бросился с ножом и ранил.

Из деревни прибежали мальчики и сообщили о террористе и власти попросили помощи у нашего училища. В Новый Игерман был отправлен взвод вооруженных курсантов под командованием старшего лейтенанта Жирова, фронтовика и разведчика. Бандита взяли легко, а через два дня трибунал приговорил его к расстрелу перед строем.

Наше училище выстроили на аэродроме по-батарейно. Привели негодяя, и комиссар училища подполковник Голубев, вернувшийся с фронта искалеченным, произнес речь, которую я запомнил на всю жизнь. „Ты хотел жить, и это понятно. Наши курсанты тоже хотят жить. Но ради спасения своей Родины и своих близких, они пойдут в бой. Некоторые из них погибнут, но на их могиле Родина поставит памятник. А на твоей могиле, ненасытная тварь, мы будем с..ть“. Зачитывается приговор. Раздается команда: „По изменнику огонь!“ Трое незнакомых в штатском исполняют команду из автоматов. „Направо, шагом марш“. Курсантам страшновато, но решение- справедливое...».

И все же Ижевск все эти годы жил не только войной и бессонным оружейным конвейром... Город строился, думал о будущем и верил, что с победой вернутся мир и радость.
В 1941 году в городе был открыт маршрут трамвая № 2 по ул. Труда (ныне ул. Ленина) — Орджоникидзе, а в 43ем — трамвайное депо. Только за лето 1943 года ижевцы подвели под крышу 16 деревянных 2-этажек для машиностроителей и пять — для металлургов. Разрастались Колтома и Соцгород.

8 июля 1944 года в Ижевске был открыт первый аэропорт, который проработал до 1974 года. В районе современных улиц Камбарской и И. Закирова, был построен аэродром, взлетная полоса проходила на месте современной улицы Молодежной.

Весной 1943 с помощью заводов ижевские строители взялись за купол недостроенного перед войной цирка. Первый в России цирк со свободно стоящим куполом, без внутренних опор! Вмещает 1800 человек! 29 ноября 1943 года на открытие цирка пришли строители, стахановцы, выздоравливающие раненые, чтобы увидеть премьеру: акробатический танец, фигурное катание, мнемотехника, леопарды, аттракцион «Сверхметкий стрелок».

В 1944 году нарком вооружения Д. Устинов вручал в цирке ордена и медали трудящимся Удмуртии. Когда в наши дни в старом цирке было последнее представление (в 1990 г здание было признано аварийным) артисты вышли на поклон под легендарный «Марш Славянки».

Ижевский театр во время войны радовал горожан спектаклем о Надежде Дуровой, в городе гастролировали пианисты Яков Зак и Эмиль Гилельс.

В военном Ижевске был даже большой спорт! В феврале 1944 г. прошли Всесоюзные лыжные соревнования Наркомата вооружения. Рассказывали, как поразила всех делегация Ленинграда: трое мужчин и две женщины, все с медалями «За оборону Ленинграда». Ижевцы хотели уложить их в больницу, но блокадники — из принципа! — приковыляли на старт, а после не согласились остаться хоть на неделю в местном санатории.

День Победы

Май 1945-го... Последние дни войны...

Стрелковый батальон 269-го стрелкового полка 88-й стрелковой дивизии под командованием гвардии майора Афанасия Ивановича Семакина (1907–1945), уроженца д. Балян Вавожского района, с боями ворвался на окраину Берлина, сломил сопротивление противника в районе Тельтов—канал и, отвоёвывая дом за домом, вышел к центру города. Командир батальона был ранен, в начале осени умер от ран. А. И. Семакину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

А 5 мая 1945 года в стране было объявлено о выпуске четвертого Государственного военного займа. Подписка на него в Ижевске проходила под лозунгом «Доконаем фашистского зверя!». Война, и правда, подходила к концу...

В начале мая все в Ижевске ждали официального сообщения о Победе, бросались к репродукторам на каждый перезвон. Ижевцы даже впервые не вышли на Первомайскую демонстрацию, — все откладывали, ждали вестей из Берлина.

В ночь на 9-е, в среду, многие остались в цехах, чтобы разделить предстоящую радость с товарищами. Огни горели и по квартирам, -все ждали подписания капитуляции.

Лишь в третьем часу, с рассветом, левитановский баритон объявил:
— Говорит Москва. Говорит Москва...

К семи утра, когда на заводы потянулась дневная смена, прозвучало еще одно объявление: «...праздник Победы — нерабочий день».

Сначала по заводам прошли митинги: у металлургов — перед зданием блюминга, у машиностроителей — перед сборочным корпусом, заводские проходные были открыты настежь! На плотине, собиралась огромная колонна мастеровых людей, с песнями и знаменами оттуда пошли к Пастуховской площади. Везде укрепляли флаги, по динамикам звучал Гимн СССР, введенный к исполнению чуть более года назад.
Рассказывают, что в этот день в Ижевске шел мелкий теплый дождь, а еще- удивительно, в Ижевске можно было купить шампанское. Если горожане замечали группу военных, то они их мгновенно поднимали на руки и начинали качать. Был и первый победный салют в Ижевске: запускали его около машзавода. Ночью на «Ижмаш» с поздравлениями заводчанам звонил нарком Д. Ф. Устинов

Неизвестно, кто в Ижевске писал текст к передаче местного радио, посвященной празднованию Первого дня Победы. Но сказаны были достойные слова:

«Победа! Мы со спокойной гордостью произносим это слово. Это гордость людей, умеющих держать слово.

«Победа будет за нами!» — мы знали это давно. Мы думали о победе и в те дни, когда враг подошел к Москве, блокировал Ленинград, когда немецкие дивизии штурмовали волжскую твердыню и перевалы Кавказского хребта. Мы верили в нашу победу, ибо знали, что наше дело правое...»