22 февраля 2022 года ижевскому «Механу», сегодня — ИжГТУ имени М.Т. Калашникова, исполнится 70 лет. Официальная история ИМИ-ИжГТУ достаточно хорошо известна: написаны о ней книги и замечательные мемуары, есть в университете документальный архив, большие собрания музейных экспонатов, фотографий и фильмов.
Но 70 лет — это целых 25 567дней! А в каждом из них — великое множество действующих лиц и самых разных событий, из которых и складывалась одна общая судьба, большая жизнь университета. Рассказать обо всех ее героях и обо всем, что было — просто невозможно, но зато можно вспомнить отдельные, известные или всеми забытые, счастливые, удивительные или драматичные истории, в которых, как в капле воды, отразилась вся полноводная река времени*.
Служили два товарища...
Татарская фамилия «Сагитов» в Ижевске — не редкость. Красивая фамилия, образованная от арабского имени Сагит, — «счастливый, беспечный». Герой нашей истории — тоже Сагитов, да еще и назвали его Мелланур — «священный свет».
Родился маленький ижевчанин Мелланур Гатауллович Сагитов 17 августа в 1924 году. 8 классов окончил в 1940-ом, пошел работать. В июне 1943-го года, когда призвали в армию, на фронт, работал на механическом заводе слесарем. Учился сначала в Казанском танковом училище, позже — в Переславльзалесском авиационном училище.
Краеведы говорят, что в этом маленьком городке казармы школы младших авиационных специалистов (32-я дивизионная ШМАС) располагались в постройках Фёдоровского монастыря. В монастырском дворе был строевой плац и спортивные площадки, в бревенчатых домах восточной части монастыря — жили офицерские семьи.
В сентябре 1943 года Мелланур получил специальность авиационного техника, звание сержанта и был отправлен во второй истребительно-авиационный полк. А в декабре того же года — оказался в Туле, где попал в 303 истребительно-авиационную дивизию: полевая почта 45144, полк «Нормандия-Неман», механик-авиамоторист французского летчика Константина Фельдзера.
В личном деле студента ИМИ нет ни слова про легендарную эскадрилью: «в 1943-го призван в армию. С мая 1944 г. по май 1945 года — участник боев ВОВ, авиамеханик». О чем он рассказывал близким людям — мы тоже не знаем — спросить не у кого, родственников, которые были лично знакомы с ним, уже нет на свете. Но есть данные базы сайта «Бессмертный полк»: «В качестве механика авиамоториста прикреплен к французскому летчику Константину Фельдзеру. Участвовал в Восточно-Прусской операции, форсировании Немана. Демобилизовался в 1950 году. Награжден: Орденом «Отечественной Войны» II степени, медалями «За Победу над Германией», «За боевые заслуги», «За взятие Кенигсберга», 6 юбилейными медалями.
Однако, о его командире и боевом товарище — известно многое, есть многочисленные исследования и мемуары и даже фильм о «Нормандии-Неман», и сам Константин Фельдзер оставил несколько книг воспоминаний, в том числе «On y va, aventures d’un pilote français» («Вперёд, приключения французского пилота» 1987 год). Во многом, полная приключений история блестящего офицера и французского летчика, помогают нам представить и фронтовые годы нашего земляка.
Константин Львович Фельдзер (12.10.1909 — 29.12.1988) — французский летчик российского происхождения. Его дед, ещё в ХVIII веке бежал в Россию из Германии (Эльзасса) в числе протестантов, спасавшихся от преследований католиков. Константин родился в Киеве, в одной из самых состоятельных еврейских семейств юга России.
Отец летчика — присяжный поверенный Лев Фельдзер (1876–1928), выпускник юрфака Киевского Императорского университета, работник шведского консульства был вывезен со всей семьей при эвакуации работников шведской дипломатической миссии в 1920 г и поселился в Париже. Лев Фельдзер занимался различными видами коммерческой деятельности между Францией и РСФСР, в частности, открыл филиал киностудии Патэ «Патэ-Норд» в Москве и вместе с Игорем Сикорским занимался открытием авиалинии Москва-Париж.
Его сын Константин учился в одной школе с Альбером Мирлесом (сын питерских революционеров, будущий организатор авиаполка «Нормандия-Неман») и в одном классе с Анри Труайа (французский писатель- классик, урожденный Лев Асланович Тарасов). Константин закончил Военную школу Бреге, вступил в ВВС Франции и получил свидетельство лётчика еще в 1929 году. Начало войны с фашистской Германией сержант Фельдзер встретил в составе истребительной эскадрильи «Сант-Иглевер».
Добавим, что воинская служба и романтика неба — вообще семейная традиция династии Фельдзеров. Братья Константина —тоже военные лётчики: Вадим воевал во Французском сопротивлении в советских отрядах Веркора, попал в плен и расстрелян в 1944 году; Алексей — погиб во время полёта. Племянники — лётчик и деятель в области аэронавтики Жерар Фельдзер — директор Музея аэронавтики в Ле —Бурже (2005–2010) и Жорж Фельдзер, — также директор этого музея.
Во время кампании 1940 г. Константин Фельдзер был первый раз сбит, несколько недель выбирался из окружения, догонял свою эскадрилью, переведённую к тому времени в Алжир. Горькое известие о капитуляции французских войск 17 июня 1940, он встретил, уже находясь в Алжире, и решает бежать в Англию, чтобы присоединится к силам «Сражающейся Франции» во главе с генералом Де Голлем.
В ноябре 1940 г. ночью в шторм, он пытался на лодке доплыть до Гибралтара, но был выброшен на испанский берег, арестован и выдан французским властям, в декабре 1940 г. по чужим документам снова пытается покинуть Алжир и на этот раз попадает в тюрьму. Его судят и отправляют в Тунис, где он просидит за решеткой до 25 мая 1942 г. и даже вернется к службе... Но, выйдя из тюрьмы, он вернулся в неё через несколько дней.
Фельдзер был дежурным по аэродрому, когда в воздухе появились американские самолёты: союзники начали вторжение в Северную Африку.
— Поднимайте истребители! — требовало по телефону начальство. — Открывайте огонь из зениток!
— Чёрта с два! — упёрся Константин. — Американцы воюют с немцами. Я не буду драться с врагами фашистов!
На этот раз он сидел только два месяца. Американские войска захватили Алжир и его территория отошла «Сражающейся Франции». Фельдзера освободили, и он снова начал летать. В 1943 году он принял участие в боях за итальянский остров Сицилия, где отчаянному пилоту удалось сбить два немецких самолёта. Когда Константин узнал, что в России сражается французский авиаполк «Нормандия», он загорелся идеей попасть в ряды этой воинской части. Узнав о саботаже командования набора пилотов в «Нормандию», сам в Алжире занимается формированием группы пополнения с которой и прибыл в СССР в декабре 1944 г. Одно смущало — он сын белоэмигрантов. Вопрос решился на встрече с консулом СССР.
— Я хочу воевать в «Нормандии», — заявил Фельдзер. — Но моё происхождение...
— Нас это не интересует, — отрезал консул. — Также нам безразличны политические взгляды французских пилотов. Они могут быть республиканцами, роялистами, коммунистами или убеждёнными бонапартистами. Мы просим одного — сражаться с гитлеровской Германией.
Для справки: Полное наименования этого французского формирования: 1-й отдельный истребительный авиационный Неманский Краснознамённый ордена Александра Невского полк «Нормандия» вооружённых сил Сражающейся Франции. «Нормандия — Неман» объединяла 16 национальностей. В полку были не только французы, но и евреи, арабы, армяне, украинцы и, конечно, русские — летчики из белоэмигрантов, технический персонал. В начале сорок третьего в учебном центре Иваново, полигон которого включал несколько аэродромов, в «Нормандию» влились 17 советских механиков.
Так герои нашего рассказа и фронтовые товарищи оказались в одном полку .... Кстати, во всех воспоминаниях о «Нормандии», хотя и с разными подробностями, рассказывают один и тот же эпизод: в первые же дни в «международной» эскадрильи возникла проблема обращений летчиков и механиков: французы просили к ним обращаться «господин», а советские механики отказались это делать. Выход как раз нашелся в «переговорах» между Фельдзером и его механиком: принять обращение «Товарищ командир» или «Мой командир». По всей видимости, успешный «дипломат» и был наш Сагитов.
Из воспоминаний другого механика эскадрильи, Василия Лаврентьевича Пономаренко из Омска. Первый его подопечный — Альбер Прециози погиб в августе 1943 года. Он также готовил к вылетам и самолет К. Фельдзера:
«Очень тяжело привыкали наши иностранцы к зиме — снег, мороз, да и питание стали для многих настоящим испытанием. Как известно, основная пища солдатская — каша. Плохо они к ней относились, называли гречку птичьим кормом. Особенно возмущались их механики, так их постепенно почти всех на наших, русских, заменили. Где-то весной сорок третьего нас перевели на полевой аэродром Полотняный Завод. Летчики жили в избах, а нашему брату распределили землянки, ближе к самолетам. К приезду летчиков их нужно было протопить, чтобы им было, где согреться перед полетами и после. Интенсивно проводились тренировочные полеты, чтобы летчики как можно лучше освоили наши Яки (первой боевой машиной французов стал истребитель конструкции А.С. Яковлева — Як1Б, позднее более совершенные Як9 и Як3 — ред.)
Механики обязательно находились на взлетной полосе. Когда начались боевые вылеты, мы, технари, с трепетом в душе ждали их возвращения. Каждый вылет мог продолжаться не более полутора часов, на том исчерпывался весь запас бензина. Но эти полтора часа душевных мук казались вечностью... Как машина в полёте? В бою?.. И когда ухо улавливало знакомый рокот моторов, каждый механик выбегал на открытое место и старался узнать в воздухе свой „ястребок“, своего командира. И когда опознавал его, облегченно вздыхал: „Ну, слава богу, вернулся, жив! Всё в порядке!“
Механики, оружейники, мотористы, радисты работали по вечерам, а если надо — и ночью. Устраняли повреждения самолетов, полученные в бою, чистили оружие, регулировали оборудование. Утром каждый техник докладывал: „Мой командир, самолет к бою готов!“
А Костя был из русских евреев- эмигрантов. Говорил по-русски. С ним было легко работать. Константин всегда рвался на задание, на его счету очень много боевых вылетов (около 40. — ред.)»
Но однажды Фельдзер не вернулся из полета.... 1 августа 1944 года жители Кёнигсберга стали свидетелями воздушного боя над городом. Пять истребителей с красными звёздами на крыльях вели бой с двенадцатью «фоккерами». Один немецкий самолёт рухнул на землю, объятый пламенем. Та же участь постигла и два советских истребителя — один из них, оставляя шлейф чёрного дыма, ушёл в сторону восточной окраины города, из другого выпрыгнул пилот с парашютом, — это был Константин Фельдзер.
По приказу фашистского командования лётчиков полка «Нормандия» в плен не брали — расстреливали на месте. С Роже Пино, сбитым в том же бою, так и поступили. Раненый француз посадил свой самолёт на окраине Кёнигсберга, но ему даже не дали вылезти из кабины — застрелили прямо в кресле пилота.
А к лётчику, который приземлился прямо в центре города — на улице Штайндамм (ныне Житомирская) бросились полицейские... Пилоту повезло — на месте его не расстреляли, может быть потому, то пленный сильно обгорел и потерял зрение. Его отволокли в комендатуру. В гестапо Константина пытали, он выдержал 24 допроса, но только нещадно матерился и твёрдил, что он русский — и точка. Конец войны был уже не за горами и нацисты «работали» без былого огонька. Пилота отправили в лагерь советских военнопленных неподалёку от Кёнигсберга. Русские товарищи по несчастью помогали Константину, чем могли. Через неделю у раненого пилота восстановилось зрение.
Советские войска уже ворвались в Восточную Пруссию и пленных срочно эвакуировали вглубь Германии. Фельдзер оказался под Гамбургом. Содержался он вместе с другим пилотом «Нормандии» Жаном Бейсадом с которым в марте 1945-го они решили бежать. При побеге потеряли друг друга и Бейсаду бежать не удалось, а Константин Фельдзер с двумя советскими офицерами, благодаря помощи французского рабочего, выбрались на свободу. Всем троим удалось выйти в расположение американских войск. Константин вернулся во Францию — к жене, у которой на руках было уже две «похоронки» на мужа. Одна — 1940 года, вторая — 1944-го.
После войны конечно, судьбы двух фронтовых товарищей, конечно, сложились по-разному.
Константин Фельдзер был одним из 40 пилотов «Нормандии-Неман» триумфально вернувшихся в 1945 г. во Францию на советских самолетах, и именно его Як-3 — единственный сохранившийся на сегодня настоящий самолет легендарной эскадрильи. В июне 1945 г. он пытался вступить в Красную Армию — пойти добровольцем на войну против Японии.
Однако, в это время в штабе ВВС Франции отказались говорить о восстановлении летчика в армии, ссылаясь на отсутствие документов о его службе после 1943 года, производстве в офицеры и переводе в «Нормандию». Зато имелись две «похоронки», полученные его «вдовой», и пенсия на погибшего, которую его просили немедленно вернуть. Фельдзер с трудом добился восстановления в рядах французских ВВС в звании младшего лейтенанта, но из-за острых конфликтов с руководством в 1945 году был вынужден покинуть армию в звании капитана запаса и продолжил карьеру в ВВС, став заместителем куратора музея авиации.
В 1948 году он вместе с супругой совершил путешествие на автомобиле от Парижа до Красноярска. В конце 60-х годов работал корреспондентом журнала «Международная Авиация» в Москве, во внешнеторговой горно-металлургической компании Карбонаж де Франс по связям с СССР. Занимался продвижением французских разработок в СССР и советских — во Франции, способствовал советскому участию в строительстве тоннеля под Ла Маншем. Благодаря его участию СССР построил несколько доменных печей во Франции, последняя под Марселем была построена уже в перестройку. Имел друзей в театре на Таганке и участвовал в его гастролях во Франции. Был хорошо знаком с Мариной Влади и Владимиром Высоцким. В 1963 году после выступления по советскому телевидению он встретился в Киеве с Иваном Грязновым и Филиппом Гуреевым, с которыми бежал из фашистского плена...
Скончался Константин Фельдзер в 1988 году в Париже. Похоронен на Пер Лашез. За службу в военной авиации был награжден офицерским крестом Почетного Легиона, орденом Освобождения, Военным крестом с пятью пальмами, двумя советскими орденами «Отечественной Войны» и медалями «Сопротивления», «За ранение», «За побег из плена», «За победу над Германией».
А авиамеханик «Нормандии» Мелланур Гатауллович Сагитов демобилизовался и вернулся домой только в 1950 году. Работал в органах МВД, потом уволился и поступил работать на Глазовский Чепецкий завод. В 1955 году был переведен на п/я № 38 в Глазове, встал в ряды строителей ядерного щита державы.
Как известно, 9 декабря 1946 года было принято Постановление Совета Министров СССР об организации на базе бывшего патронного завода № 544 Министерства вооружений в г. Глазове промышленного комплекса по производству урана. 11 декабря 1947 года на предприятие «почтовый ящик» № 38 (п/я 38) прибыл его первый руководитель в ранге директора — А.Р. Белов, ранее организовавший урановое производство на заводе № 12 в городе Электросталь. В Глазове велось громадное строительство производственных корпусов, ввод их в эксплуатацию и, несмотря на возникавшие трудности, коллектив п/я № 38 выполнил производственный план 1950 года, и в октябре этого же года вышел на проектную мощность по выпуску продукции досрочно.
Сагитов работал и учился заочно: сначала закончил 4 курса Уральского «политеха», строительный факультет, потом перевелся на 3 курс механического факультета, оттуда — на 6 курс заочного ИМИ. Закончил Ижевский механический институт только в 1963 году. Защитился на «отлично», специальность — «Технология машиностроения, металлорежущие станки и инструменты» кафедры «Металлорежущие станки и инструменты» (в 2004 г. переименована — «Автомобили и металлообрабатывающее оборудование»).
К сожалению, о подробностях тех далеких лет расспросить уже некого. В Глазове нам удалось отыскать внучку Мелланура Гатаулловича по отцовской линии, Ольгу Ситчихину. Она рассказала, что у него было трое детей: старшая дочь и два сына. У самого младшего — Александра Сагитова (умер в 2009г.) выросли две дочери — Ольга и Мария, внучки фронтовика. Семья Ольги Ситчихиной — муж, дочь и сын, — глазовчане, дети еще школьники. Мария с дочерью живут в Краснодаре, она девичью фамилию не меняла, и они обе — Сагитовы. В семье знают, что у Мелланура Гатаулловича были родственники в Казани и Ижевске, но сведений о них нет...
На фотографиях: Мелланур Гатауллович Сагитов в годы войны и студенчества; Константин Фельдзер в годы войны и в 1970-годы, погоны летчика
*В рубрике использованы материалы печатных и интернет-СМИ, «Живой книги ИжГТУ», архивы технического университета и Управления по связям с общественностью ИжГТУ имени М.Т. Калашникова
